Однако некая загадка имеет место. Её я пытаюсь разрешить, бывая в Спасском - состоялся бы Тургенев без Спасского? Вот - сидели себе по усадьбам люди, крепостники и тираны местного масштаба, имели библиотеки, писали, охотились и сочиняли музыку. Какая тут культура? Вспомнилась некстати характеристика, данная одним старым писателей героине. Он говорит, "что барыня порой днями читала толстые французские и английские романы (естественно - на языке оригиналов), часто музицировала, много времени тратила на дворовый театр, и рисовала в акварели саду - короче, была пустой, жалкой и ничтожной личностью". А не мало было таких по захолустьям. "Если у Вас есть атлас, отыщите в нём карту России и проведите пальцем от Москвы по направлению к Чёрному морю; на Вашем пути - немного севернее Орла - Вы обнаружите город Мценск. Так вот! Моя деревня находится в десяти километрах от этого места с довольно труднопроизносимым, как видите названием. Это совершенная глушь - тихая, зелёная, печальная". Это говорит о Спасском сам Тургенев. После жизни писателя многое здесь конечно изменилось. Таков непреложный закон времени. Маленький дубок, посаженный им, стал старым, дряхлым раскидистым исполином, юные липы превратились в инвалидов, на стволах их воротники мха и лишайника. Но природа Спасского не оставляет равнодушным. Вспоминаешь тургеневские слова: "Не в одних стихах разлита поэзия: она везде. Взгляните на эти деревья, на это небо - отовсюду веет красотой и жизнью, а где красота, там и жизнь…" А Спасское всё отмечено тургеневским духом.
Прекрасен Тургенев прочитанный. Но Тургенев, узнанный в роще, парке Спасского-Лутовинова, становится абсолютно реальным. В тенистых аллеях вспоминаются и его романы, и письма, и разговоры с друзьями. Всматриваешься в тропинку, дерево, камень, вслушиваешься в птичий гомон и знаешь точно- он тоже видел и слышал это. С детских лет и до последних дней писателя оставалось Спасское самой дорогой для него частичкой. Из этой наблюдательной точки он обозревал, осмысливал мир. В уединении наваливалось вдохновение. Почувствовать Спасское - значит почувствовать и понять Тургенева. Приходим мы, современные паломники к Тургеневу, приходим, и в смятениях настоящего обретаем ясность, покой и волю. Красота места, соединенная с поэзией тургеневского слова утешает, восхищает, врачует. Словно сказочные, но не такие добрые волки, приползаем мы в Спасское, чтобы ударившись о земь вновь обратиться в людей. Задуренные мутным потоком повседневности, вспоминаем мы здесь исконный свой человеческий облик. Воры в Спасском не воруют, убийцы - не убивают, аферисты не обманывают и молчат политики, а вместе мы, - чинно ходим по писательскому дому, с почтением, щупая украдкой старинные вещи. Наша тень падает туда же, куда падала тень Тургенева - и немного преображается. И это потом из нас никуда не денется, остается глубоко внутри, как жемчужина под грудой навоза. И приходя вроде бы к Тургеневу, мы находим тут себя, как тот весёлый, загорелый мужик, что в шесть утра встретился мне на парковой аллее. "Красота" - сказал он, словно бы и не мне, а всему сказочному утреннему пейзажу. Он был геологом из Калуги, и шёл сюда пешком через Ясную Поляну, ночуя в поле.
Мемориальный дом, сгоревший в 1906 году, восстановлен на прежнем месте и в том виде, каким застал его Иван Сергеевич в свой последний приезд летом 1881 г. Резные узорчатые веранды в зелени плюща, маленькие окошки мезонина, крылечки, анфилада комнат и их внутреннее убранство - всё это и он видел таким. "Ампирная" мебель удивляет изяществом линий. Теплом наполняют комнаты блики красного дерева и карельской берёзы. Уютно тикают в углу столовой старинные английские часы, нарушая тишину мелодичным звоном. На своём месте, в малой гостиной огромный диван "самосон", любимый писателем и памятный гостям Спасского. В рабочем кабинете письменный стол, обычный, и даже скромный по нынешним временам. Однако, именно за этим столом "пишется хорошо только живя в русской деревне. Там и воздух-то как будто "полон мыслей"! Мысли напрашиваются сами". Над столом старинная икона Спаса Нерукотворного. Тургенев писал с волнением: "Воздух родины имеет в себе что-то необъяснимое, он хватает вас за сердце. Это - невольное, тайное влечение плоти к той почве, на которой мы родились". И мы знаем, что и почва, и воздух остались тут те же. Спасский дом был гостеприимен. Камердинер писателя Захар Балашов вспоминал: "А вон на той скамейке… частенько в прежнее время, когда Иван Сергеевич подолгу в Спасском проживали, сиживали гости: Панаев, Некрасов, Григорович, Полонский, Шеншин - они же Фет… Граф Лев Николаевич тоже бывало, наезжали". Бывали в усадьбе И. С. Аксаков, М. С. Щепкин, А. В. Дружинин и В. П. Боткин… Спасское собирало аристократов духа, последних представителей русской дворянской "усадебной культуры", чьё историческое время неумолимо кончалось, сменясь культурой "городской и простонародной". Наступали наши, знакомые времена.
Важная информация:
Опекун русского модерна
Савва Иванович Мамонтов — один из самых значительных представителей русских промышленников (выходцев из купеческого сословия) и меценатов. Можно смело сказать, что ему должно быть «вечно обязано» ни одно поколение русских художников, прич ...
Рождение календаря и понтифики
Если верить легендам, – римляне вначале жили по довольно странному календарю: в нем было всего 10 лунных месяцев.
Когда наступит новый год, а с ним придет и календарный счет дням, знали только жрецы-понтифики. Они наблюдали за появлением ...
Вертер и вертеризм
В знаменитом романе Гёте «Вертер» (1774) изображен принявший форму любовной истории конфликт между человеком и миром (молодой бюргер В., влюбленный в невесту своего друга — Лотту, кончает самоубийством, когда она становится женой последне ...
Навигация