Рассмотрим преломление “национального проекта” на нескольких примерах, а именно на примерах армянского, финского, английского и турецкого национализма.
Та модель, которая была описана Э.Смитом легче всего накладывается на армянский национализм. Здесь есть и память об общем предке — Гайке, и о “золотом веке”, и о полутыротысячелетнем упадке, потере родины, есть мечты о будущем возрождении. Этот “националистический миф” создавала группа интеллигентов конца XIX века — писателей, публицистов, религиозных деятелей, таких как Раффи, Лео, Мкртыч Хримян (ставший впоследствии католикосом). Известны издания, через которые эта идеология транслировалась — газета “Мшак”, журнал “Дрош”, “Гнчак”. Известны методы работы первых националистов — в большой степени их ряды состояли из русских народников армянского происхождения и они пошли в армянские деревни, как шли перед этим в русские. Армянскому национализму было легко принять такую классическую форму — армянская история легко укладывалась в “заданные” рамки. “Героический миф” нуждался только в художественном оформлении и лишь в сравнительно небольшой, поверхностной корректировке истории. Все знали, что история была, было некое славное прошлое. Лео, автор многотомной истории армянского народа, и Раффи, писавший героические романы, остросюжетные, с обилием захватывающих приключений, битв и подвигов во имя родины, эту работу выполнили. Их книги стали любимейшем чтением крестьян и появились, без преувеличения, в каждой деревне. От классической схемы Кона, армянский национализм отличался только тем, что несмотря на то, что формировался он в значительной мере на территории Восточной (Русской) Армении, против России (за редкими исключениями) он направлен не был и выраженного сепаратизма в себе не содержал.
В Финляндии широкое национальное движение возникло в 40-ые годы ХIХ века и по своим внешним формам было вполне обычным: акцент, как везде, делался на национальный язык и национальную школу (прежде всего начальную). Не было только упора на давние исторические традиции и воспоминания о “славном прошлом”. Снельман — виднейший идеолог национального движения финнов, лидер партии финноманов — утверждал, что финской культуры еще нет, что ее еще только предстоит создать. В Финляндии шли дискуссии о том, как создавать национальную культуру, создавать нацию. Снельман считал, что "национальный дух не есть некая застывшая субстанция, неподверженная изменениям. Он представляет собой результат непрерывной работы, начиная с момента зарождения самого духа. И на определенной ступени развития национального духа рождается патриотизм, воплощающий в себе бытие нации." Это вовсе не “западная” модель национализма — сам Снельман был гегельянцем и находился под сильным немецким влиянием. Он был откровенным романтиком. Просто саму идею отсутствия истории ему удалось превратить в романтичный миф. Теория финского национализма разрабатывалась в молодежных кружках и вылилась все в ту же форму хождения в народ. К концу XIX века движение захватило уже значительную часть молодежи. Оно практически не имело государственнической окраски. Предполагалось, что националистическая молодежь прежде всего должна создать нацию, а уже только потом заводить речь о государстве. Поэтому в селах стали появляться молоденькие учительницы, которые наряду с языком и арифметикой учили детишек, что они финны.
Теперь обратимся к турецкому национализму. Там тоже настал момент, когда молоденькие учительницы в деревнях пытались втолковать своим ученикам, что они — турки. Правда, происходило это уже в 30 -ые годы нашего века, по призыву государства и при отчаянном сопротивлении народа. Турция попробовала несколько моделей национализма. Первая — в конце XIX века, когда Османская империя, находившаяся в острейшем кризисе, должна была четко определить свою идентичность. Тогда национальность фактически совпадала с религиозной принадлежностью”: мусульмане считались турками, а остальные — нет. На фоне того, что Европа называла Турцию “больным человеком” и откровенно ждала его смерти, чтобы поделить наследство, все элементы националистической мифологии могли найти свое воплощение. “Золотой век” — почти безраздельное господство ислама на Ближнем и Среднем Востоке, затем упадок турецкой государственности, провоцирование ее скорейшего распада, временное отступление ислама, неугасающая надежда на реванш. Проблема состояла только в том, что такая идентичность не способствовала сохранению Османской империи, как многонационального государства. Тогда появляется новая модель национальной идентичности. Все граждане империи, вне зависимости от языка, на котором они говорят и от религии, которую они исповедуют — османцы. Националистическую идеологию предложила младотурецкая партия. “Золотой век” — расцвет Османской империи, период упадка, как в первой модели, но без акцента на ислам, расцвет наступит тогда, когда все население империи осознает, что все они являются османцами. Идея зарождалась в парижских кафе, была окутана ореолом романтики. Самое удивительное, она не была столь нежизнеспособной, как может показаться. Ряд националистических движений христианских народов выразил готовность принять ее и даже внес свою творческую лепту в разработку мифа. Однако “донести” османизм в народ не удалось и через несколько лет сами младотурки к своей идее остыли. Третьей моделью оказался кемализм. Мустафа Кемаль был у власти, почитался военным героем и мог действовать по своему усмотрению. Он решил основывать турецкую идентичность на этническом происхождении. Легенда о “золотом веке” начиналась со времен Чингиз-хана и потому была очень впечатляющей. Кемаль сам своими руками обещал привести Турцию к возрождению и отчасти в этом преуспел. Кемалисты сделали все, чтобы пантюркизм (туранизм) был воспринят народом. Тогда и в Турции начался период хождения в народ. Интеллигенция, преданная кемализму, рвалась в деревенские школы. В это время в литературе появляется "новый герой — интеллигент (учитель, врач, офицер), проявляющий высокую самоотверженность . Он жертвует собой ради "темной и невежественной массы", в которую именно он призван внести "национальный дух", уничтожить патриархальные структуры и наполнить крестьянские умы новыми понятиями и ценностями. Однако кемалистская идеология турецкими крестьянскими массами безоговорочно отвергается. В романе Халиде Эдиб "Убейте блудницу" народ линчует патриотку-учительницу, пытавшуюся проповедовать идеологию национализма в деревне, или в романе Якуба Кадри "Чужак" бывший офицер Джамиль, поселившись в анатолийской деревне, посвящает себя проповеди идей Кемаля, и убеждается в отсутствии у анатолийских крестьян каких бы то ни было национальных чувств. "Мы не турки, а мусульмане",- говорят они. Созданные для пропаганды национализма в деревнях “турецкие очаги" быстро превратились в традиционные кофейни, и результаты их деятельности чаще всего сводились к нулю.
Важная информация:
Тульские самовары
Самовар и Тула неразделимы. В любом уголке России и далеко за ее пределами можно встретить тульский самовар. Тульские мастера веками ковали оружие и делали самовары. Это традиционные промыслы тульского края, как гармонное производство, ...
Искусство Северного Причерноморья
Северное Причерноморье — территория, простирающаяся от устья Дуная через Крым и берега Азовского моря до побережья Кавказа. Дореволюционная русская и советская археологическая наука достигла больших успехов в изучении культуры Северного П ...
Искусство поздней империи
В 98—117 гг. Римской империей правил Траян, по происхождению испанец. При Траяне Римская империя достигла пика своего могущества. Этот император почитался лучшим из всех в римской истории. На портретах он выглядит мужественным и суровым, ...
Навигация